Ну... ногами не бить... Так, тапочкой легонько в лоб - и хватит...
Тут как-то всего понемножку, смесь иронии и философии... Дикая смесь, но что получилось - то получилось...
Эпиграф: Жизнь прекрасна, как бы трудна и отвратительна она ни была. (с)
После толкотни в коридорах института, я, наконец, выбираюсь на улицу и с наслаждением вдыхаю свежий морозный воздух. Быстро иду по дорожке, обгоняя других студентов, также, радующихся вновь обретенной свободе и, по чисто русской традиции, идущих втроем, взявшись за руки, по дорожке, рассчитанной максимум на двоих. А, собственно говоря, чему радоваться? Какая свобода? Сейчас, потрясясь часа полтора в транспорте, я доберусь-таки до дома и… И все! Конечно, там я могу заниматься всем, чем хочу, а не писать лекцию за тараторящим лектором, могу читать, рисовать, вышивать, слушать музыку и т.п., заняться всегда есть чем, но это все не то! Моя жизнь здесь – моя настоящая жизнь, и плох, наверное, тот студент, который думает иначе. Но выбора, собственно говоря, все равно нет, не ночевать же мне в институте, так что, домой ехать придется.
Говорят, у нас в России три беды – дураки, дороги и дураки, указывающие, какой дорогой идти. Солидарна полностью, но в этой ситуации есть и плюсы. Когда тобой управляют дураки, их легче обмануть, в дороги… В дороге так приятно о чем-то думать, дав своим мыслям полнейшую свободу, и позволив им унести тебя туда, куда им вздумается! Для этого нужно просто сесть в автобус (троллейбус, трамвай, поезд, или просто долго и упорно топать вперед) и отключить свое сознание от реальности, оставив на поверхности лишь внешние рефлексы, которые позволят пробудиться от этого своеобразного сна, если произойдет что-то особенное. И тогда!.. Не знаю уж, правда ли то, что Менделеев увидел свою периодическую систему во сне, но я, находясь в состоянии «полета», не раз находила для себя ответы на многие волновавшие меня вопросы.
На встречу мне попадаются три девчонки, лет семи – восьми, с ног до головы запорошенные снегом. Спрашивают меня, сколько времени, и с веселым смехом шагают дальше. Счастливые люди! В детстве у нас не существует никаких проблем, не нужно думать о будущем, страдать от неразделенной любви и переживать по поводу того, что на носу очередная аттестация, по результатам которой можно остаться без стипендии... Иногда так хочется вернуться в детство… Конечно, это невозможно, да и стоит ли? В том и состоит смысл жизни – ты постоянно растешь, сначала тебе становятся тесны твои детские ползунки, затее твоя кроватка, комнатка, улица, город, мир! И только человек, дошедший до последней стадии, способен творить, а я хочу быть творцом! Следовательно, о детстве придется забыть.
Осторожно шагая по неприкрытому льду, я вспоминаю комические сценки, виденные мною в жизни, связанные с гололедом. Женщина, с ведром яиц, проехавшая на нем больше половины рынка (видимо, яичная смазка – штука хорошая). Да и я сама, с грохотом считающая задом ступеньки на крыльце своего дома, еще минуту назад бахвалившаяся, что никогда не падаю на льду.
Вот и остановка. Через пару минут к ней подкатывает мой родной и любимый первый! К бою! На штурм! Вперед! Поздно. Мощным движением того, не чем нормальные люди сидят, какая-то бабка отшвыривает меня от дверей троллейбуса и лезет занимать место. Лично мне оно и даром не нужно – я в дверь ломилась только из спортивного интереса, да чтобы немного в весе сбросить после такой замечательной разминки. Свободного места, конечно же, не оказывается, и все та же бабка, присмотрев сидящего впереди парня, которого, как ей кажется, можно согнать, бросается в атаку, чуть не выкинув меня из автобуса при помощи все тех же жировых отложений.
- Мальчик, уступи, пожалуйста, место больной женщине – говорит она, добравшись до места назначения, отдавив по пути ноги всем, кто не успел при ее приближении повиснуть на поручнях, спасая свою обувь от экзекуции.
«Мальчик», лет, этак двадцати пяти, плавно пережевывая жвачку, вынимает наушники из ушей и произносит:
- ЧАВО?
Просьба повторяется.
«Мальчик» оглядывается, пытаясь понять, к нему ли обращаются, ибо ему самому отнюдь не кажется, что он так молодо выглядит, затем он начинает озираться по сторонам в поисках «больной женщины», так как стоящая рядом с ним необъятных размеров сумоистка на таковую не похожа, но в этот момент троллейбус резко поворачивает, и бабка, с громким, истошным воплем, падает прямо на колени к несчастному «мальчику», которому после этого, вероятно, уже и не светит стать мужчиной. Поняв, что женщина и в самом деле больная, хоть и не в том смысле, в котором она имела в виду, он все же поднимается с сиденья, опасаясь за свои еще не отдавленные части тела.
- Садитесь, девушка!
Еще никогда в жизни я не видела на лице человека такой радости от ненароком отвешенного ему комплимента!
Наконец, и мне пришла пора выходить и ползти по гололеду к следующей остановке, на этот раз автобусной… А все таки, до чего гениальное изобретение, транспорт: автобус, троллейбус… Или, например, поезд… Вот что бы сказал средневековый крестьянин, увидев чудовищного стального червя с излучающими свет глазищами, несущегося на огромной скорости? Нет, вряд ли бы он вообще что-то сказал – беднягу бы просто хватил кондратий, да так, что никакие современные изобретения медицины не помогли бы его откачать. Я и сама иногда поражаюсь совершенству технического прогресса. Тот же поезд… Когда стоишь на маленьком полустанке, и мимо тебя, с адским грохотом и лязгом проносится здоровенный, доверху груженый товарняк, кажется, что земля под твоими ногами вот-вот разверзнется, и поглоти это чудовище, являющееся живым свидетельством того, каких высот достиг человек. Мы больше не верим в Бога – зачем он нам? Богом стал сам человек, творя все новые и новые чудеса! Мы научились летать, подобно птицам, опустились на самое дно океанов, побывали в космосе… Кажется, что человек всемогущ! Вот только, не обернется ли это его могущество ему же во вред? Поживем – увидим!
Вот это я и называю свободным полетом – размышляя таким образом, совершенно не контролируя ход своих мыслей, можно доразмышляться черти до чего, да так, что съедет крыша. Например, задумайтесь о том, что такое смерть. Вы можете себя представить, что по-прежнему будут сновать туда-сюда автомобили, люди, поезда, петь птицы, гудеть под ухом вредные комарики, но уже не под вашим, что вас уже не будет! Лично у меня этот просто не умещается в голове – как так, вот я была, и вот меня не стало? Так ведь просто не бывает, не правда ли? Можно, конечно, чтобы окончательно не обалдеть от таких мыслей, допустить, что там, за гранью смерти, что-то есть, но тогда придется задуматься о том, а что там, и легче от этого не станет. Теоретически, смерть – это пустота… А теперь, представьте себе пустоту. Представили? Вот-вот, как можно представить то, чего нет?
Дорога больше похожа на каток, и идти попросту невозможно, но тут мне придает сил и скорости показавшийся за поворотом хвост уходящего от светофора автобуса. «ИКАРУС-280», тут же классифицирую я его, цвет желтый, вероятность того, что это девятка, равна 99,99%. И откуда только взялась такая прыть? Вероятнее всего – из-за того, что я прикинула, сколько мне еще предстоит проторчать на остановке, если я не догоню эту таратайку. В общем, по пути, на собственном примере доказав, что Эйнштейн ошибался, утверждая, что скорость света не достижима, я, обогнав автобус, на полном ходу врезалась в толпу стоящих на остановке людей, безуспешно пытаясь затормозить на этом гололеде… Кое-какая полезная информация о себе. Особенно почему-то свирепствовала бабулька – божий одуванчик, до которой я вообще не доехала. А на вид милая, добрая женщина… Сколько я от нее познавательного почерпнула о своей внешности и половых отношениях… В общем, она наградила меня кучей интересных эпитетов, не раз пожелав бурной личной жизни моей матери.
Автобус подкатывает к остановке, обдав всех выхлопными газами. «И снова штурм, покой нам только снится!» Автобус взят, и я даже ухитрилась отвоевать себе вполне приличное место: у поручня на вращающемся диске с прекрасным видим из окна, правда оказалась затиснута между двумя девушкам, не побоявшимися в холод и гололед нацепить мини юбки и ботфорты на каблуках, спрыгнув с которых можно покончить жизнь самоубийством.
Есть такая народная мудрость, что самое главное в женщине – это рот. Не имеет значение его форма, или размер, главное – чтобы он был закрыт! Правда, ее выдумали явно не самые передовые категории парней, ибо, на мой взгляд, не способные поддержать разговор девушки – попросту недалекие, но иногда и в самом деле «лучше жевать, чем говорить». Эта «стимроловская» мудрость подтвердилась на моих глазах…
- Женщина, ну что вы толкаетесь! – набросилась одна из них на уж больно навалившуюся на нее дамочку. – Я понимаю, места тут маловато, но вы пройдите в зад, там свободнее!
По-видимому, женщина так и не поняла, в чей это зад она должна пойти, но на всякий случай отодвинулась подальше, а девушки, между тем, разговорились:
- Юль, ты Сану помнишь?
- Какого Саню?
- Ну, того козла из «Юлы»?
- А… Этого… А как же, помню. Козел - он и в Африке козел. А что?
- Да я просто хотела узнать, ты с ним еще лазишь, или нет, а то он на днях мне звонил, предлагал встретиться…
- Да забирай ты его себе на здоровье, я себе уже давно нового парня завела.
По большому счету, мне сугубо фиолетово, где она с этим Саней лазит (по горам, наверное, он же козел все-таки, горный, наверное), просто стало интересно, в современном мире хоть кому-нибудь знакомо такое безнадежно устаревшее понятие, как любовь? И вообще, что такое любовь? Я пробовала задавать этот вопрос многим, но редко добивалась чего-либо, кроме глупой шутки или невнятного: «Любовь?.. Ну, это… Это когда того…»…
Моя собственная классификация человеческих отношений такова:
1) Знакомство. Ничего серьезного. Познакомились, поболтали, разошлись. Однако знакомство может перерасти в
2) Приятельские отношения. Вы много общаетесь, вам интересно вместе, темы для разговоров находятся сами собой… Ряд парочек на этой стадии уже вступают в сексуальные отношения… Но на самом то деле опять практически ничего серьезного, настоящего разговора по душам у вас никогда не выйдет, равно как и взаимопомощи. Но именно этот тип отношений наиболее распространен.
3) Дружба. Как сказал кто-то из великих: «Друг – это человек, которому ты доверишь». Этим сказано все.
4) Ка-тет. За неимением другого термина обозначаю последнюю стадию так же, как и автор идеи, Стивен Кинг в своей «Темной Башне». По Кингу ка-тет – высшая степень духовного родства между людьми. Слова им не нужны – они понимают друг друга и без них, в ка-тете невозможно предательство, и каждый из его членов способен отдать жизнь за другого. Кинг, вообще-то, об этом не писал, но, по–моему, вот только на этой стадии и возникает любовь, из чего и следует вполне логический вывод, что любви с первого взгляда не бывает. Конечно, даже когда впервые встретишься с человеком глазами может здорово шибануть, но это влечение, которое при желании можно подавить усилием воли…
Мои размышления о бренности всего живого и о жизни всего бренного прерываются довольно грубым методом: автобус резко тормозит на остановке, и на его штурм бросается очередная порция озверевших на морозе людей. Последним в дверь входит (пардон, в наши автобусы не входят, а влезают) старый-престарый дед, громко вопящий на весь салон: «Залезайте, залезайте, а то я не вмещаюсь!», тоже, вполне типичная картина…
Меня всегда удивляли и даже поражали пенсионеры! Стоит им войти в автобус, как они тут же находят себе компанию и начинают о чем-то сплетничать. Нет, определенно, мы, молодежь, просто не способны на такое духовное родство со всем городом, у них как будто все население – давние знакомые! Беседы начинаются, как правило со слов:
- О! Ноги мои, ноги!
Затем начинается обмен диагнозами:
- А у меня дисциркуляторная энцефалопатия!
- Да что ты!? А вот у меня генерализованный атеросклероз!
А еще говорят, что народ у нас неграмотный… Да только для того, чтобы запомнить этот диагноз, нужен не просто талант, а вообще уникальные умственные способности! Остается только удивляться, где они ухитряются подцепить всю эту дрянь, и надеяться, чтобы вся эта муть не была заразной!
- Ой! А геморрой-то меня как замучил, - вторит третья первым двум бабушкам, швыряющимся направо и налево латынью. Интересно, и на кой же черт докладывать всему автобусу о том, что у тебя самая отвратительная на свете болезнь? Ведь ни себе посмотреть, ни людям показать! После обмена диагнозами начинается обмен рецептами лечения всей этой белиберды. Чего я только не наслушалась, начиная от пургена против кашля и заканчивая спиртовой настойкой тараканов для лечения больных почек! Жуть!!!
Ну а дальше – традиционный переход на перемывание костей всем, кто хоть иногда мелькает на телеэкранах. Одна кондукторша как-то говорила мне, что, поездив всего один день в автобусе, телевизор можно не смотреть неделю, все равно ты уже знаешь все новости, слухи и даже прогноз на будущее России.
Нет, вообще, пенсионеры – это отдельная тема. Никогда не забуду сцены, увиденной мною в троллейбусе, - к кабине водителя подходит немолодая леди и говорит:
- Товарищ водитель, вы не могли бы сделать музыку немного потише, - да, музыка и в самом деле была включена достаточно громко и могла кому-тот мешать, но только вдумайтесь, какова ее матировка, - а то мне не слышно, о чем люди вокруг говорят!
Водитель от смеха едва не проглотил баранку.
Новая остановка, новые люди. Из общего потока выделяется один пьяный, входящий в автобус через переднюю дверь, расталкивающий всех, и выходящий через заднюю, прихватив с собой аж троих, которые не успели уйти с его пути. В чем смысл данной пробежки – лично для меня остается загадкой: спортсмен, наверное…
За окном проносятся дома и переулки, снуют туда-сюда люди… Может я за то и люблю свой город, что в нем всегда кипит жизнь, даже в тридцати градусный мороз… Эх, прав был Роберто Бениньи – «Жизнь прекрасна»!
